Маугли - Страница 19

— Этому мальчику давно пора начать пасти стада, — проворчал староста; Бульдео же, рассерженный дерзостью Маугли, отодвинулся и фыркнул.

В силу обычая большей части индусских деревень, несколько мальчиков должны ранним утром выгонять коров, быков и буйволов пастись и вечером приводить стадо обратно; и те самые быки, коровы и буйволы, которые до смерти затоптали бы белого, позволяют себя бить и бранить детям, ростом не выше их носов. Пока мальчики не отходят от стада, им не грозит ни малейшая опасность, потому что даже тигр не решается нападать на стадо скота. Когда же они отходят в сторону, чтобы набрать цветов или погоняться за ящерицами, их иногда уносят звери. На заре Маугли проехал по деревенской улице, сидя на спине большого буйвола по имени Рама. Аспидно-синеватые животные со своими длинными загнутыми назад рогами и свирепыми глазами один за другим поднимались с подстилок и двигались за ним. Маугли сразу ясно показал, что он господин. Он бил буйволов длинной гладкой бамбуковой тростью и приказал Камайе, одному из мальчиков-пастухов, пасти коров, прибавив, что сам он отправится с буйволами. В конце речи Маугли запретил ему и остальным детям отходить от стада.

Индусское пастбище состоит из камней, порослей кустов, кочек и маленьких рвов, среди которых рассеиваются и скрываются стада. Буйволы обыкновенно держатся подле топких мест, ложатся в болото, валяются или купаются в горячем иле по целым часам. Маугли прогнал их к окраине равнины к тому месту, где река Венгунга выходит из джунглей; здесь он соскочил с шеи буйвола: Маугли подбежал к бамбуковым зарослям, где встретил Серого Брата.

— А, — сказал волк, — я много дней поджидал тебя. Почему ты пасёшь стадо? Что это значит?

— Мне дано приказание, — ответил Маугли. — Некоторое время я буду деревенским пастухом. Какие вести о Шер Хане?

— Он вернулся и долго ждал тебя. Теперь же снова ушёл, так как дичи мало. Однако он твёрдо решил тебя убить.

— Отлично, — сказал Маугли. — Согласишься ли ты или кто-нибудь из моих четырёх братьев в его отсутствие каждый день приходить сюда и садиться на этой скале, чтобы я мог из деревни видеть вас? Когда же тигр вернётся, дождись меня в лощине подле дерева дхак, в центре низменности. Нам незачем идти прямо в зубы Шер Хана.

После этого разговора Маугли выбрал тенистое место, разлёгся и заснул; буйволы паслись вокруг него. В Индии пасти стадо — самое спокойное дело в мире. Скот двигается, жуёт, ложится, опять встаёт и даже не мычит, а только фыркает; буйволы очень редко говорят что-нибудь; они один за другим спускаются к топким лужам, ложатся так, чтобы ил покрыл всё их тело, и на виду оставались только их морды и неподвижные, фарфорово-синие глаза; так они лежат точно колоды. Под лучами знойного солнца кажется, будто камни колышется, и пастушата слышат, как коршун (всегда только один) свистит над их головами, почти невидный в лазури; дети знают, что если бы умерли они или умерла корова, этот коршун быстро спустился бы вниз, а второй его собрат, отдалённый от него на несколько миль, заметил бы, как он упал с высоты, и последовал бы его примеру; потом ещё и ещё; и чуть ли не раньше мгновения смерти умирающего создания неизвестно откуда явилось бы штук двадцать голодных коршунов. Пастушки спят и просыпаются, и опять засыпают; из сухой травы они плетут маленькие корзиночки и сажают в них кузнечиков или ловят двух богомолок и заставляют их драться; делают ожерелья, нанизывая на нити красные и чёрные орехи джунглей, или наблюдают, как ящерица трётся на камне или как близ болота змея охотится за лягушкой. Потом они поют длинные-длинные песни со странными туземными вскрикиваниями в конце. И день кажется им длиннее целой жизни многих людей, лошадей и буйволов; в руки глиняных человечков вставляют тростинки, считая, что это короли, остальные же фигурки их армии; или что это божества, которым надо поклоняться. Наступает вечер; дети кричат; буйволы неуклюже, с шумом, похожим на ружейные выстрелы, поднимаются из клейкого ила, один за другим выходят из болота и вереницей тянутся через посеревшую равнину к мерцающим огням деревни. День изо дня Маугли водил буйволов к болотам; день изо дня он замечал волка в полутора миле от себя на другой окраине долины, таким образом узнавая, что Шер Хан ещё не вернулся, и день изо дня лежал, прислушиваясь к звукам в траве и грезя старой жизнью в джунглях. Если бы хромая лапа Шер Хана сделала неверный шаг в зарослях близ Венгунги, Маугли услышал бы его в тишине этих долгих беззвучных утр.

Наконец наступил день, в который он не увидел Серого Брата на условном месте, засмеялся и отвёл буйволов к лощине подле дерева дхак, залитого золотисто-красными цветами. Там сидел Серый Брат с ощетинившейся спиной.

— Он прятался целый месяц, чтобы ты перестал остерегаться; прошлой ночью он пришёл сюда с Табаки и рассматривал твой след, — задыхаясь сказал волк.

Маугли нахмурился.

— Я не боюсь Шер Хана, но Табаки очень хитёр.

— Не бойся, — слегка облизывая губы сказал Серый Брат. — На заре я встретил Табаки. Теперь он передаёт свою мудрость коршунам, но раньше, чем я переломил ему спину, сказал мне решительно всё. Шер Хан решил сегодня вечером подстеречь тебя подле деревенских ворот. Он пришёл именно ради тебя и до поры до времени лежит в большом сухом рве.

— Он ел сегодня или охотится с пустым желудком? — тревожно спросил Маугли, потому что от ответа волка зависела его жизнь или смерть.